Оккупация
Первого июля 1945 года я женился. В ту ночь триста американских B-29 напали на мой город. Гром зенитных орудий и взрывы бомб разразили тишину ночи, от чего я и проснулся. Я сбежал вниз по лестнице, схватил две соломенные циновки и соорудил некий щит, под который спрятал своих родителей и жену. Но было ясно, что в доме опасно, и я отвёл их в близлежащую рощу тутовых деревьев, прячась от пуль и осколков. Бомбы разрывались одна за другой. Город пылал в огне. Люди метались в панике. Дети кричали и плакали от страха. В один момент мой мирный город превратился в ад. К счастью, мне и моей семье удалось уцелеть.
Вскоре война закончилась. В ноябре 1946 года оккупационные войска приказали Дай-Ниппон Бутокукай прекратить свою деятельность и запретили дзюдо и кэндо. Однажды осенью 1946 года перед моим домом остановился «Джип». Вокруг собрались мои любопытные соседи. Это был автомобиль американской военной полиции. Японцы очень боялись её. Зная, что такие визиты не приносят хороших новостей, я, глядя на машину, подумал: «Пришёл мой час. Будь что будет». Однако я не увидел на лицах непрошенных гостей зла. Напротив, они улыбались и выглядели вполне дружелюбно. Переводчик произнёс: «Это капитан полиции г-н Шепард», и указал на одного из них. Они подарили мне два большущих пирога и сказали: «Если вы не против, мы бы хотели, чтобы вы поехали с нами в штаб-квартиру полиции». Я не мог понять, что им от меня было нужно. Я сел на заднее сиденье «Джипа» и припомнил давний инцидент…
Я стоял с краю группы людей из 60 или 70 человек, ожидавших поезда на станции Мукаэ-мати, что у города Кумамото префектуры Кумамото, и читал газету. Четыре американских военных полицейских шли сквозь толпу, расталкивая людей. Когда я повернул к ним свою голову, я заметил как они прикрикивают: «Джап! Джап!» (примечание переводчика: «jap» - пренебрежительное прозвище, которым американцы называли японцев). Прямо передо мной один из них схватил какого-то мужчину за воротник, и со всей силы щёлкнул по носу щелбаном. Мужчина закрыл лицо обеими руками и сжался от боли. Американцы начали обращаться так со всеми, даже с женщинами. Тех, кто не скрючился от боли, ожидало повторение. Приближалась и моя очередь, и, пока я думал, что предпринять, она пришла. Американец протянул ко мне руку, намереваясь схватить за пиджак, но я со всей силы ударил его по руке. Выражение его лица внезапно изменилось. Четверо солдат окружили меня и повели к мосту Нагароку. Этот бой был для меня необычным. Я должен был победить, чтобы защитить честь дзюдо. Один из них попытался нанести удар правой рукой мне в лицо. Я защитился левой рукой и со всей силы пнул его ногой в пах. Он рухнул прямо на землю. Когда я повернул свою голову, другой здоровяк попытался схватить меня сзади обеими руками. Я отбил его правую руку ребром ладони и бросил его в реку сэой-нагэ. Двое других было замялись, но всё же решились напасть. Одного я ударил головой в лицо, и он потерял сознание. Последнего я вывел из строя, схватив и со всей силы сжав его мошонку. Ещё со школьной скамьи меня прозвали «мастером сжимания яиц», и в совершенстве владел этим приёмом.
Всех своих знакомых и свидетелей происшествия я попросил хранить в секрете этот случай, поскольку опасался проблем с военными надзирателями. Но, наверное, кто-то проболтался. Я расстроился. Но моя грусть оказалась не кстати. Когда мы прибыли в штаб-квартиру, капитан Шепард произнёс: «Спасибо за то, что утихомирили невоспитанных полицейских. Они худшие в наших рядах. Они изнасиловали женщину, буянили, угрожали оружием мирным жителям, ели и пили, не оплачивая. Мы вынуждены их наказать. После вашей расправы они чувствуют себя униженными. Я очень вам благодарен. Я слышал, что вы – лучший мастер дзюдо во всей Японии. Не согласитесь ли вы обучать нас дзюдо раз или два в неделю. Конечно, мы оплатим ваши занятия с нами. Я и сам желаю заняться дзюдо». Для меня это было большим сюрпризом. Я согласился и начал проводить часовые тренировки раз в неделю. Через год капитан Шепард получил первый дан.
В то время среди американцев был чернокожий боксёр по имени «Т». Это был здоровяк, весивший около сотни килограмм, обладавший каким-то титулом в профессиональном боксе. Он был лучшим среди боксёров ВМФ США. «Я не ровня тебе в дзюдо, но в боксёрском поединке я тебя уделаю», - похвастал он как-то раз. И однажды я потренировался с ним. Я занимался каратэ, и подумал: «Хотя удары ногами в боксёрском спарринге запрещены, это нечто похожее на каратэ». Но в результате всё оказалось иначе. Я получал удар за ударом. Через несколько минут моя голова стала гудеть. Я получил и ряд ударов по корпусу и был неспособен противостоять. То, что было дальше, даже нельзя назвать боем: даже от вида летящей рядом со мной перчатки я закрывал глаза. Этот бой был похож на битву взрослого с ребёнком. Я закрыл руками больную голову и тело и подумал: «Если не освою этот вид боя в добавок к дзюдо, то не смогу уверенно защищать себя в случае опасности». После я попросил его тренировать меня дважды в неделю. Но этот «инструктаж» был груб и «однобок»: каждый раз мне доставались только синяки и шишки. Однажды такое положение дел меня окончательно достало, нервы не выдержали, и когда я блокировал удар правой левой рукой, то поднял его на иппон-сэой, собираясь со всех сил бросить на маты. Но он жалобно прокричал: «Нет-нет-нет! Не надо дзюдо». Тогда я аккуратно положил его на пол. Тренировки длились год. И к концу этого периода я мог свести счёт к 40:60 (в его пользу, конечно).
http://kempo.ru/2007/05/19/kimura_masakhiko_2.html