В 18 веке капоэйра вышла за пределы киломбуш и отдельных клановых групп и начала распространятся среди простого населения. Её можно было встретить повсюду. Она хорошо прижилась в народе и постепенно претерпевала изменения, диктуемые жизненной необходимостью.
По данным Мануеля де Маседу (ему принадлежат основные письменные источники о капоэйре), первым капоэйристом в Рио де Жанейро был португалец Жуан Морейра, более известный как Амотинаду, что в переводе означает Бунтарь. В одной из капоэйристких книг мастер Аккордеон приводит цитату Жуан Лира Фильу и, комментируя исходный текст, отмечает:
 «…опрометчиво утверждать, что Амотинаду был первым капоэйристом… Амотинаду мог быть первым, кого заметили благодаря влиянию вице- короля. Как гласит история, лейтенант Амотинаду бал верным телохранителем вице- короля Маркеша де Лаврадиу около 1700года. Именно Маркеш и его администрация превратили Рио де Жанейро из уродливого, грязного и неухоженного села в чистый город с новыми улицами и инфраструктурой. У вице-короля была репутация донжуана, и телохранитель Амотинаду, с его боевыми превосходными навыками и слепой преданностью, был постоянным сопровождающим и защитником вице- короля в его ночных похождениях. Одинаково хорошо дерущийся ногами, головой, дубинкой, ножом и мечом, Амотинаду заработал дурную славу благодаря использованию пароля, когда стучался в слегка приоткрытую дверь: «Это лейтенант Амотинаду». Эта фраза стала популярной шуткой, что прославило Амотинаду и привлекло внимание к искусству капоэйры.»
Конечно, такие сведения объясняют немного в процессе развития капоэйры, они лишь свидетельствуют о том, что она проникла во все слои населения Бразилии и в некоторых случаях даже стала символом силы и власти.
В течение первых двух столетий колонизации Португалия совсем не уделяла внимания развитию своих южноамериканских колоний. В основном, она занималась лишь выкачиванием оттуда природных ресурсов. В стране царил хаос, полная разрозненность и отсутствие какого-либо социального и, тем более, экономического порядка. Всё это неминуемо приводило к нищете и взрывоопасным ситуациям. Всё больше и больше нищих и бродяг появлялось на улицах городов, процветали грабежи и разбой.
Именно таких людей вне закона капоэйра притягивала с неимоверной силой. Обладая достаточным свободным временем, эти люди отдавали себя капоэйре без остатка. Они не просто испытывали настоящее наслаждение в занятиях капоэйрой, она становилась для них и защитой, и хлебом насущным. Естественно, что многие из них использовали своё искусство в криминальных целях. Поэтому города быстро наводнились преступными капоэйристкими группами, и в итоге, в некоторых местах капоэйру стали отождествлять с опасностью. Само слово «капоэйра» стало синонимом слов «бродяга», «бандит», «вор».
Из-за этой ситуации заклеймена как отвратительная социальная болезнь, что вскоре привело к серьёзным последствиям и большой путанице.
В 1808г. Из Португалии в Бразилию бежал монарх Дон Жуан VI в попытке скрыться от надвигающегося французского вторжения. Основавшись надолго на новой земле, он решил сделать из неё новую империю. Это событие стало решающим для развития огромной колонии и серьёзно отразилось на истории капоэйры. Для усиления своего влияния новоприбывший монарх начал рушить местные традиции и навязывать свои устои и порядки. Не обошел он стороной и капоэйру. Видя в ней серьёзного врага, он с силой обрушил всю свою мощь на её искоренение, и капоэйра стала гонимых и запрещаемых занятий. Вследствие этого капоэйристам пришлось стать более закрытыми и возродить клановость.
Среди многочисленных нововведений монарха было и такое, как создание первых в Бразилии организованных полицейских сил, которые именовались Дворцовой королевской гвардией (Guarda Real do Palacio). Первым командиром этого позразделения был майор Нунеш Видигал. Видигал сам был отличным капоэйристом и обладал глубокими знаниями, как и в технике капоэйры, так и в области ее магического применения. Владея этим преимуществом, майор Видигал стал ужасом для капоэйристов и в таком качестве фигурировал в нескольких традиционных песнях. Он был экспертом в бою «один на один», и его выдающиеся навыки владения дубинкой и опасной бритвой наделили его в устах народной молвы славой непобедимого. В те времена бойцы владели холодным оружием при помощи ног. Так, к примеру, они зажимали лезвие бритвы или просто нож между пальцами ног, удары которых становились смертоносными. Видигал стал главным героем известной книги М. де Алмейды «Воспоминания сержанта полиции». «Ужин из креветок» - так называлась одна из его пыток, придуманная, чтобы наводить ужас на капоэйристов.
Число тринадцать стало несчастливым для капоэйристов. Именно столько начальников полиции сменили Видигала на посту командира королевской гвардии вплоть до 1833 года, делая жизнь капоэйристов непреходящим кошмаром. Этот период ознаменовался большим количеством событий, так или иначе повлиявших на развитие капоэйры и страны в целом. В их числе можно упомянуть наследование Бразилией статуса королевства в 1815 году, провозглашение независимости в 1822 году, отмену работорговли в 1850 году, тройственный союз Бразилии, Аргентины и Уругвая против Парагвая в 1865 году, провозглашение Указа Сарайва Котегипе 1885 году, об освобождении всех рабов старше 65 лет, Золотой Указ, отменявший рабство без компенсации рабовладельцам, и, наконец, низложение Императора армией в 1889 году и провозглашение республики. Пришедшая свобода, хотя и была долгожданной, но всё же принесла реального облегчения для рабов. Теперь, когда киломбуш были разрушены и сензалаш отменены, рабы остались на улице. Они не были приняты обществом и вынуждены были влачить жалкое существование как второсортные люди. Ещё более озлобленные и голодные, они отправлялись в большие города в поисках новой жизни, но и там их ждало разочарование. В результате Бразилию захлестнула огромная волна бродяжничества и нищеты. Страх и ужас наводняли в те времена улицы крупных городов. То и дело вспыхивали мелкие потасовки, поножовщина и происходили убийства, и местная полиция не могла справиться с этим. Естественно, что основным орудием, как для защиты, так и для бандитизма, была капоэйра. Всё смешалось в то страшное время – искусство, и разбой. Естественно, что в такой неразберихе правительство ещё больше усилило гонение на капоэйристов, и капоэйра приобрела окончательное криминальное клеймо.
В связи с вышеупомянутым социальными событиями стали происходить частные конфликты и среди капоэйристов, что потребовало особого внимания к этой проблеме со стороны правительства. Поэтому в 1820-х годах в полицию стали набирать офицеров, которые были специалистами в области капоэйры, в их обязанности входило следить за соблюдением строгих ограничений, направленных на избежание конфликтов.
В 1878 году доктор Пинто Матуш, шеф полиции Рио де Жанейро, заявил, что «…капоэйра является одним из сильнейших пороков этого большого и цивилизованного города». Не пытаясь разобраться в сути самой проблемы, а лишь требуя быстрого разрешения кризиса, многие интеллектуалы и политики также присоединились к швальному огню протестов против искусства капоэйры. Но находилися и те, кто был способен посмотреть на этот вопрос глубже. Так, к примеру Мачаду де Ассис писал, что абсурдно считать, будто капоэйристы дрались только ради того, чтобы показать свои способности и свою цену. В 1893 году он отметил свой хроник: «Капоэйрист может быть скорее полезен, чем бесполезен и опасен».
Несмотря на все сложности, капоэйра стала пользоваться популярностью. Ей начали заниматься не только бразильские мулаты, относящиеся к низшему классу, но и люди, принадлежащие к черной и белой рассам. Также были отмечены случаи, когда капоэйрой занимались граждане из уважаемых семей, а иногда и заезжие иностранцы. В доказательство этого можно привести статьи Мачаду де Ассис, где он упоминает грека Мануэля Ротта по прозвищу «Устричный грек», которого арестовали во время одного из конфликтов. В нем участвовали капоэйристы и торговцы рыбой, и было много поножовщины.
В то время как высший класс колониальной Бразилии обращался к литературе, политике и моде Европы, пытаясь развить в себе интеллект и изысканные манеры, у низшего класса была лишь капоэйра, которая усиливала их тело и дух. В постоянной борьбе за выживание капоэйристы всё больше прибегали к хитрости и коварству. Поэтому в среде мастеров возникло искусство под названием «малисия»(malicia) – умение использовать эти навыки(хитрости и обмана) в бою. Ну а сакральные знания, отражавшие внутреннюю традицию, стали использоваться лишь в магических ритуалах. Именно с этих времен начался процесс разделения капоэйры на искусство тела и на внутреннюю составляющую этой традиции, проявляющуюся в таких традиционных явлениях, как «Кандомбле», «Умбанда», «Макумба», или «Кимбанда». Накатывающаяся волна современной жизни поглотила и смешала всё это в водовороте событий.
http://jogador.org.ua/joga_plugins/content/content.php?content.7